История Константина

 

 

 

 

 

Моя история выздоровления

​

 

 

Я решил поделиться своей историей не ради того, чтобы похвастаться. Возможно, она вдохновит вас на изменения, вселит вас в веру в то, что освобождение от пищевых расстройств  и счастливая жизнь без них вполне возможны.

​

У своих родителей я поздний ребенок. Я родился, когда моей маме было 35 лет, а папе – 45. Отец был очень рад моему появлению и очень меня любил, а вот для мамы я, похоже, не был очень желанным. Хочу здесь же отметить, что моя мама – довольно сильная женщина, всю жизнь она вкалывала, самостоятельно зарабатывала себе на жизнь, преодолевала трудности. Но личная жизнь у нее не сложилась, за моего папу, с ее слов, она вышла не по-любви, а потому, что так было нужно. Я чувствовал, что мама по факту внутренне сильнее отца и являлась главой семьи. Мне с детства не хватало ее эмоционального тепла, заботы, внимания, а со временем я просто начал ее бояться. Видимо, это и послужило причиной того, что я с ранних лет был довольно болезненным: страдал аллергическим бронхитом. Большая часть пищи была для меня несъедобна. Кроме того, я довольно часто простужался. Мои болезни, по-видимому, служили детским способом получить недостающие заботу и внимание от мамы. Кроме того, я был очень привязан к ней и несколько идеализировал, обожествлял свою маму.

 

Когда мне было 3 года, врачи порекомендовали моим родителям переехать за город, надеясь, что свежий воздух мне поможет. Папа с мамой последовали их совету, но это не дало желаемого эффекта. Из-за своей аллергии в детский сад я так и не пошел. Но когда пришло время, пошел в 1-й класс. Надо сказать, что я был несколько полноват (меня довольно хорошо кормили, а макароны были в доме дежурным блюдом). При этом я не любил спорт, хотя папа всячески пытался меня к нему приучить: отдавал в борьбу, дзюдо, самбо. Но мне это не особо нравилось. Бег тоже не вызывал у меня особого энтузиазма, однако, поиграть с друзьями в футбол и хоккей я очень любил. А зимой мы много катались на лыжах. Уроки физкультуры я тоже не очень любил: разнообразные эстафеты, которые требовали проявления гибкости, для меня были настоящим мучением из-за моей неуклюжести, что вызывало дружный смех моих одноклассников. Надо сказать, что в школе я был частой причиной нападок и издевок как со стороны одноклассников, так и тех, кто учился в старших классах. При этом были и другие ребята, которых худыми ну никак было не назвать, но их не трогали. Только сейчас, по прошествии многих лет и обладая знанием психологии, я могу это объяснить. Я был очень стеснителен, внутренне не уважал себя и в некотором роде гнобил себя, был очень не уверен в себе. Таким образом, я сам себя «давил», «гнобил». А когда есть такая сильная агрессия к себе, то окружающие будут к тебе относиться точно также: психологически и физически «бить». То, что от нас исходит, то мы и притягиваем. От меня шла агрессия к себе и я притягивал к себе агрессоров в лице одноклассников и старшеклассников. Надо сказать, что в той или иной форме нападкам со стороны ребят я подвергался все школьные годы.

 

Когда мне было 12-ть лет, от тяжелой болезни умер мой отец. Он был курильщиком с большим стажем, и мне тогда казалось, что именно это послужило причиной его болезни (рака легких) и смерти. Я себе сказал, что никогда не буду курить. Мы с мамой остались вдвоем. После смерти папы мы вернулись жить обратно в Петербург. Переезд был для меня довольно болезненным: пришлось оставить друзей детства, школу, к которой я уже привык. Далось мне это нелегко. После переезда все надо было начинать заново: привыкать к новой обстановке, новой школе, новым знакомствам.

 

Сразу же по приезде в Петербург мама сделала мне большой подарок: отдала меня в секцию легкой атлетики. Видимо, чтобы занять мое свободное от школы время. Выше я уже упоминал, что бег до этого момента не был моим любимым видом спорта. И первая тренировка далась мне очень нелегко, простой кросс был большим испытанием. Но я решил, что хочу тут остаться. И задержался… на целых 4 года. За это время спорт стал моим любимым занятием, здесь были мои друзья и мои мысли. Я выкладывался полностью на тренировках, но несмотря на все мои усилия, особых результатов не было. Я превратился практически в фаната бега. Вместе с этим я учился в школе, в которой нас готовили к поступлению в медицинские вузы, и нагрузка там была очень серьезной, повышенной. Но я как-то умудрялся все успевать и учился на хорошо и отлично. Когда настал пора переходить в 11-й класс, я решил сменить школу  на физико-математическую. В то время компьютеры только-только начали появляться в нашей стране, и профессия программиста казалась мне очень притягательной и творчески и финансово. Но математика и некоторые другие предметы, в которых требовалась логика, технический склад ума, давались мне с большим трудом. Я тогда еще не понимал, что сделал большую ошибку, уйдя из медицинского класса. Но дальше случилось то, что послужило стимулом к развитию у меня нервной анорексии.

 

По окончании 10-го класса мама в ультимативной форме потребовала, чтобы я ушел из секции легкой атлетики. Это был первый урок, который я не прошел. Я подчинился воле мамы и  оставил любимое занятие, друзей. Но это было для меня сильнейшим стрессом. Появился дикий страх набрать вес. Я ведь был наслышан о том, как те, кто резко бросают большой спорт, довольно быстро полнеют. На тренировках я усвоил, что нужно пахать до изнеможения выкладываться полностью, перенося очень серьезные нагрузки. Следуя этому правилу, я начал тренироваться уже самостоятельно. Вставал утром рано перед школой и бегал по 10 км и более именно так, полностью выкладываясь. Но целью моей было – не позволить себе набрать ни одного лишнего грамма. При этом я резко ограничил себя в еде: мой завтрак состоял из одной-двух ложек овсянки – и все. А появлявшееся чувство голода я просто терпел. Нагрузка в школе была усиленной, т.к. это был  выпускной класс (тогда еще у нас не было ЕГЭ, были обычные экзамены). А по вечерам 3 раза в неделю я  ходил на подготовительные курсы в ВУЗ. Расход умственной и физической энергии у меня был очень серьезный, но при этом я максимально ограничивал себя в еде. Вместе с этим я не давал себе достаточно отдыха.

 

Провалив экзамены в один ВУЗ, я поступил в другой, но совсем не на тот факультет, на какой хотел. Но уже тут я понял, что я не технарь. Начертательная геометрия вызывала у меня ужас, я ее совершенно не понимал, а Высшая математика мне не давалась. Это давало серьезный эмоциональный стресс и напряжение. Вместе с тем все мои мысли были заняты по большей частью одним – страхом набрать вес. И уже на первом курсе ВУЗа у меня начались проблемы со здоровьем. Стали синеть и мерзнуть руки и ноги, да и сам я мерз. Мама, почуяв неладное, сделала все, чтобы отправить меня в больницу на обследование.

 

Недели в больнице были мучением, я делал все. чтобы сбежать оттуда, всячески занимал себя физической нагрузкой и не давал себе есть. Обследовав меня, врачи вынесли диагноз, по которому мне оставалось жить года 3 не более и умирать в страшных муках. Мама врачам поверила и по-настоящему испугалась. Она реально боялась меня потерять. Чуть позже другой доктор, снял этот диагноз. Однако железодефицитная анемия у меня была, и ее надо было лечить. Но я не предал этому значения. Мне не казалось это чем-то серьезным. Для меня было важно одно – мой вес. Анемию я тогда так полностью и не вылечил и продолжал себя изматывать нагрузками и голодовками.

 

На 2-м семестре 1-го курса у меня появилась возможность перевестись на другой факультет на специальность, связанную с программированием. У меня получилось, хотя потребовалось сдавать много дополнительных экзаменов. Но от этого легче мне не стало, наоборот, я понял, что и программирование – то же не мое. Математика здесь была еще серьезнее и, естественно, она мне давалась с огромным трудом. Я понял, что иду не туда. Стремлюсь получить профессию, к которой у меня нет талантов и способностей. Множество предметов давались мне исключительно путем усидчивости и упорного труда. Я по прежнему боялся еды, изнуряя себя голодовками и  бегом. Но вот на 3-ем курсе вуза все изменилось. Я вдруг захотел стать сильным, «накачаться». И пошел в тренажерный зал при ВУЗе.  3-4 раза в неделю я ходил и «тягал штангу». Все по тому же усвоенному принципу: заниматься нужно до изнеможения. Ребята–спортсмены с удивлением взирали на меня и спрашивали: что ты делаешь? Зачем? Я и сам толком не осознавал тогда зачем. С одной стороны мной двигало желание накачаться и стать сильным. Я думал, что чем больше я себя нагружу на тренировке, тем сильнее стану. При этом то, что результаты мои особо не росли, меня как-то не настораживало. Я искренне считал, что все делаю правильно.  Но вместе с тем я по-прежнему боялся полноты. Вдобавок к тренировкам в зале я еще и бегал кроссы по утрам. Я фактически убивал себя, не осознавая этого.

​

В зале, у спортсменов–тяжелоатлетов, разговоры о еде занимали второе место после темы «как правильно тренироваться». Вот тогда я и познакомился со всевозможными диетами, стал изучать что «вредно», а что «полезно» и т. д. Однако вес я все же набрал за это время. Примерно в то же время я познакомился с человеком, который сыграл в моей жизни очень значительную роль и стал в каком-то смысле моим вторым отцом. Ему я мог доверить все самое сокровенное. Это был тренер по легкой атлетике. Он занимался с ребятами в парке рядом с местом, где я жил. Однако по началу я смотрел с искреннем недоумением и смехом на то, как тренируются у него ребята. Я-то привык, что тренировки проходят по 2 часа и до изнеможения. А тут, казалось, ребята вообще не напрягались. Тренировка продолжалась в среднем полчаса, большую часть времени они проводили в отдыхе. Но, как выяснилось позже, эти ребята посмеивались надо мной, наблюдая, как я наматываю кроссы. Гордыни у меня резко поубавилось после того, как я узнал, что многие из этих ребят чемпионы города по бегу, а некоторые даже занимали призовые места на чемпионате России. А тренер уже тогда намекал мне: ты себя изнуряешь, ни к чему хорошему это не приведет. Но мне казалось, что я делаю все правильно.

 

По окончании ВУЗа я столкнулся с серьезными проблемами в работе. За полгода я сменил примерно 5 мест и отовсюду меня увольняли до окончания испытательного строка. Я попросту не справлялся с работой, моих знаний и умений, а главное практического опыта было абсолютно недостаточно. Вместе с тем, к тому времени анорексия уже нанесла довольно серьезный вред моему здоровью. Я не мог высидеть 8 часов за компьютером, задыхался, мои ноги наливались свинцовой тяжестью. По утрам я вставал с отеками под глазами. И несмотря на все это продолжал изнурять себя марафонскими нагрузками: теперь я бегал уже по 2 раза в день. В конце концов предложения о работе попросту закончились. Меня вообще никуда не брали. Я попробовал день поработать грузчиком, но у меня была дикая слабость. На утро у меня кровь пошла из носа фонтаном, и я долго ее не мог остановить. Я вынужден был отказаться от этой работы. Мои мучения с работой длились около 2-х лет. Это вызывало огромное эмоциональное напряжение. Я искал выход, но не мог найти. В конце концов моя мама видя, что со мной происходит, решила, что я работать не хочу, а хочу «сидеть у нее на шее». И она поставила мне ультиматум «срок тебе до такого-то числа: либо ты находишь работу, либо, если не найдешь, ложишься в психиатрическую клинику, иначе я перестаю тебя кормить». До этого момента разговоры о том, чтобы лечь в клинику уже были, но я их отвергал. В этот раз я, не найдя другого выхода, согласился, снова уступив маме.

 

3 месяца дневного стационара одной из ведущих психиатрических клиник были довольно тяжелым испытанием. Врачи с самого начала меня убеждали, что мне могут помочь только препараты, которые они мне назначили (нейролептики и довольно серьезные). На мой вопрос о диагнозе, отвечали уклончиво «мы вас лечим симптоматически и от нервной анорексии тоже». Ну а маме в частном разговоре врач прямо сказала, что у меня «шизофрения в начальной форме». Мама поверила доктору. Ведь наши с ней отношения на тот момент были хуже некуда, я ее буквально ненавидел. Бегать мне врачи запретили, но при этом я пешком ходил от дома до клиники, в сумме более 15 км в день. Вдобавок всячески нагружал себя дома: например, делал уборку, вытирал пыль иногда по 2 раза в день – все для того, чтобы не набрать вес. Однако, незаметно для себя вес я все же начал набирать. Я очень любил каши и это моя «любовь» сыграла со мной шутку. В клинике каши готовили очень вкусно: на сухом молоке и еще добавляли сахар (последнее я осознал уже чуть позже). Видимо, это о и привело к тому, что за 3 месяца пребывания в клинике 5 кг я набрал.

 

Обстановка в клинике была довольно тяжелой врачи смотрели на меня с жалостью. Там было много молодежи и парней и девушек: кто-то с депрессией в тяжелой форме, кому-то ставили диагноз «шизофрения». Некоторые лечились там уже по 3 года, но никаких улучшений не было. Однажды, мне на глаза попалась аннотация к лекарству, которое мне назначили. В списке побочных эффектов значилось: «возможен набор массы тела». Прочитав это, я тут же отказался их пить дальше. Прибегал к уловкам, показывал медсестрам в клинике, что я пью препарат, который мне дают (отмечу, мама покупала его за свои деньги), а сам позже выбрасывал таблетки в окно или куда–либо еще. Однако уже незадолго до выписки, мои «махинации» раскрылись. Остап Бендер из меня не получился. Врачи поглядели на меня совсем печально и сказали «хочешь быт овощем – дело твое. Без таблеток – загнешься». Мама, узнав, что таблетки я не пью, пришла в ярость и полное негодование. Отношения у нас с ней окончательно расстроились.

 

Я вышел из клиники потерянным, почти потеряв веру в себя. Мне нужно было с кем-то поделиться своей болью, и я решил все рассказать тренеру. Это был очень мудрый человек, обладавший огромным практическим опытом работы с людьми, знаниями, разносторонне развитый. Выслушав меня, он сразу сказал, что, на его взгляд,  специалисты от психиатрии ошиблись, и никакой шизофрении у меня нет, я «нормальный». Это вселило в меня новые силы. Но анорексия моя никуда не делась. Прошло время, и я, наконец, нашел постоянную работу программистом. Вместе с тем я панически боялся, что сидячая работа приведет к набору веса. В результате я начал вставать в 4 утра на тренировку, не высыпался, не давал себе отдохнуть, и по-прежнему урезал себя в еде. Тренер, видя, что я творю, говорил, ты себя загоняешь. Но я его не слышал. И вот однажды, выйдя утром бегать я понял, что у меня нет сил. Пробежав трусцой 60 метров, я чувствовал сильную усталость. Собственно симптомы этого начали появляться давно (например, при подъеме по лестнице у меня стучало в висках), но я их не замечал. В ужасе я отправился к врачам. Мне сделали обследование сердца, сказали все плохо, что я загонял себя своими диетами и нагрузками (в чем они были правы) и направили меня на дообследование. Однако меня это не устроило, и я отправился на консультацию к еще одному «специалисту», работавшему в одной со мной организации. Это был врач, но занимался он в нашей фирме отнюдь не людьми, а экспериментами на мышах. Посмотрев результаты обследований, которые я ему принес, он заявил, что у меня то самое смертельное заболевание, которое врачи мне ставили на 1-м курсе вуза и которое позже опровергли. Почему-то я ему поверил: видимо, чувствовал, себя очень плохо. Я был в полном шоке, мной овладел страх смерти от мучительной болезни. Возникла мысль, что все это от моего недоедания. Придя домой, судорожно начал есть, заедать стресс и пытаться себя спасти. Однако страх набрать вес еще был во мне жив и очень силен и я ел много сырых овощей и фруктов (где-то когда-то я прочитал, что клетчатка не дает усвоиться излишкам пищи) – это был мо способ чистки. Так началась булимия.

 

Чуть позже пришли результаты сделанного  анализа крови и вес встало на свои места: у меня была анемия в такой форме, что в крови практически не было железа, отсюда и вес симптомы, которые я испытывал. Никакого смертельного заболевания у меня, к счастью, не было (если не считать начавшуюся булимию). Я пошел к тренеру, рассказал ему все. Он просто сказал: «ты себя загонял». Теперь 4 месяца никаких тренировок, спокойные прогулки на свежем воздухе в очень медленном темпе, не более 5 км в день. Мне нужно было себя загонять, чтобы научиться прислушиваться к словам этого мудрого человека и начать ему доверять. Фактически если бы не он, я бы продолжил себя убивать беговыми нагрузками. Но на сей раз я его послушал. И это фактически спасло мне жизнь.

 

4 месяца я не бегал, а только ходил пешком (но ходил я все-таки гораздо больше 5 км в день). Разумеется, мной двигал страх набора веса. Булимия никуда не делась, а только развивалась. Вместе с тем я был очень недоволен работой, у меня мало, что получалось, я чувствовал себя не на своем месте, но меня держали. Примерно в то же время у меня появилась еще одна зависимость – «синдром блокадника» – я начал запасать продукты в огромных количествах, превратив дом в склад. Я боялся, что мне не хватит еды, что «мама все съест» и т.д. С детства я еще и жадностью страдал, не желанием отдавать и это тоже наложилось. Мама смотрела на меня как на помешанного. И теперь уже она начала меня ненавидеть: «шизофреник», «сука», «тебя в психушку за решетку надо отправить и лечить принудительно» – эти и другие слова я слышал от нее регулярно. Я реагировал на это обидами, эмоциональной болью, от чего мне было только хуже, я шел и наедался.

 

После лечения анемии я попробовал еще раз уже под руководством тренера начать серьезно заниматься бегом, но вскоре понял, что здоровье не позволяет. В итоге тренер меня убедил, что заниматься мне нужно для здоровья и только. Из-за булимии я чувствовал себя ущербным, ходил и смотрел в пол, не о какой личной жизни и речи не было. Я панически боялся насмешек и издевок со стороны девушек. Но уже тогда я понял, что нужно выбираться появилось это желание. Я искал свой путь, читал различные книги по психологии, эзотерике, но они мне толком ничего не давали, реальных изменений не было. Наконец, мне предложили перейти на более интересную работу в другое место. Тоже заниматься программированием. Я долго решался, но согласился. Тут дела у меня пошли на лад, я начал учиться у другого программиста, справляться со своей работой. Постепенно мне подняли зарплату. Но… большую ее часть я по-прежнему тратил на запасы еды. Я начал искать человека, который мог бы мне помочь. И нашел сайт Ирины Кульчинской. Почитав информацию, я интуитивно решил, что этот человек может мне помочь. Пройденный месяц терапии он-лайн у Ирины дал мне многое, помог уяснить для себя многие моменты. Но мне предстояло еще много работы с собой, искать свой путь и искать себя.

 

Так в конечном итоге я отыскал видео- тренинги Рами Блекта и понял – это именно то, что мне нужно, то чем я хочу заниматься. Чувствовалось, что это очень мудрый вместе с тем очень гармоничный человек. От Рами шла очень сильная энергия любви, спокойствия, вместе с тем отрясающее чувство юмора. Но вел он себя совсем просто, совсем не походил на «гуру». В общем все это меня привлекло, я интуитивно понял, что хочу учиться у этого человека. Так я пришел в восточную психологию, освоил 5 ступеней курса. 

 

Я нашел ответы на многие свои вопросы: зачем дана жизнь, в чем ее смысл, в чем мое предназначение, нашел себя в профессии психолога (ведь я всю жизнь чувствовал, что хочу помогать людям). Мои зависимости в прошлом. Вместе с тем, у меня появилось искреннее чувство благодарности к Богу за все, что было в моей жизни. я по-новому посмотрел на свое прошлое. Понял, что различные ситуации в моей жизни были уроками любви, которые давались мне Свыше. Через различные ситуации, людей. появлявшихся в моей жизни меня учили Любви. Я понял, над чем мне нужно работать, что внутренне менять в себе. Я простил свою маму. И я очень благодарен тому, в моей жизни было пищевое расстройство – мудрейший Учитель, который настойчиво помогал мне вернуться к себе, найти правильный путь в жизни. Я понял, что в жизни нет виноватых. Все люди несовершенны все совершают ошибки и на них учатся. Моя истинная уверенность в себе  возросла, я почти перестал зависеть от мнения других людей. Я научился правильно реагировать на стрессы, теперь мне нет нужды их заедать. Я стараюсь выбирать питание, которое идет на пользу моему телу и уму, я полностью отказался от мяса, стал вегетарианцем. Для меня вегетарианство не какая-то диета, нет это тот стиль питания, который помогает мне быть здоровым и энергичным. Я заметил, что с отказом от мяса, стал гораздо реже болеть. Мой вес пришел в норму. Я стал куда более счастливым, чем был раньше. Причем это счастье внутреннее состояние, оно все меньше зависит от внешних обстоятельств.

​

Пожалуйста, уважайте право авторов. Это люди, которые доверили этому сайту истории своей жизни.  При воспроизведении материалов с сайта psyhealth.ru делайте, пожалуйста, ссылку на сайт psyhealth.ru